«Немцы были жестоки, даже к детям»

Дети войны — поколение людей, чье детство пришлось на тяжелые годы Великой Отечественной войны. Тот период, когда кругом грохотали взрывы, пули проносились мимо ушей, а число жертв достигало сотней и тысяч, запомнился не только тем, кто находился на поле боя против фашистов. Война вошла в память и сердца детей, которые наблюдали все те ужасы и испытывали лишения. Когда началась Великая Отечественная, им было о 10 и менее лет. Их воспоминания менее четкие, но более горькие. Это дети, у которых отобрали детство, дети, которым сейчас уже по 80 лет, но они еще помнят... 

Есманскому Ивану Дмитриевичу сейчас 78 лет, но, когда началась война, он был 3-летним малышом, которому пришлось очень рано стать взрослым.

— Жили мы в селе Белогорье Подгоренского района Воронежской области. Я, мама, папа, три сестры и маленький братик. Жили хорошо, имели свое хозяйство, но все разрушилось в один миг. 
Отец ушел на войну в 1941 году, в этом же году и погиб. В то же время в нам село неожиданно нагрянули немцы и оккупировали территорию. Всех жителей выгнали прямо в чем были, никому даже не дали возможности взять с собой пожитки. Мы, вместе с другим народом направились в железнодорожной станции. На переправе через реку Дон находилось три моста. В этом месте скопилось много народу, чтобы перейти их и спастись бегством от фашистов. Но в этот момент, будто специально загнав нас сюда как скот, фашисты начали бомбить по мостам, погибло и много людей. Мы с мамой остались в живых, даже не пострадали. Но нас схватили немцы и увели вместе с остальными в свой лагерь.

Мы стали узниками фашистов. Нас поселили в коровнике, где мы спали на голом полу, кое-где устланном сеном. И женщины, и мужчины должны были постоянно выполнять какие-либо работы: женщины готовили немцам, мужчины — чистили снег, что-либо чинили и так далее. За это рабство нам перепадали жалкие крохи в виде жидкой похлебки. Я с сестрами собирал мерзлую и гнилую картошку, чтобы унять свой голод. 

Немцы были жестоки, даже к детям. Однажды я наблюдал такой случай. Один фашист держал в руке кусок шоколада и дразнил русских детей. Маленькие, худенькие, все в лохмотьях, чуть не обезумели, когда увидели это лакомство, которое они не видели уже очень давно. Он сначала поманивал их этим кусочком, глядя как они облизываются от голода и усмехался. Потом разломал на мелкие кусочки, бросил в пыльную землю и растоптал. С хохотом немец ушел, а малыши бросились собирать шоколад с земли. Это была ужасная картина, которую невозможно забытью Итальянцы были не так жестоки. Они иногда давали нам свою обувь или одежду, давали сено для постели. 

В 1942 году бойцы Красной армии освободили нас и наше село, нанеся сокрушительный удар по фашистам и заставив их бежать. Мы больше не были узниками и отправились домой, в Белогорье. Наш путь был усеян трупами, а вороны клевали их тела. Когда мы вернулись, то обнаружили, что от наших домой ничего не осталось, лишь железные трубы от печей. Все было уничтожено немцами. Здесь у них был штаб, но когда они отступали, все сожгли — церковь, школу, дома. Кругом были руины. Но мы решили не сдаваться. и все, кто выжил принялись строить заново свои жилища, свою жизнь. Моя мама, сестры и я быстро сколотили хатенку из подручных средств, с соломенной крышей и земляным полом. Помню, чтобы доме не было грязи, вымазали пол навозом. Запах, конечно, был не очень, зато было более менее чисто. Тогда была зима, колючий мороз, поэтому пока мы отстраивались, приходилось жить в погребах. Потом, когда построили с помощью соседей печь, дома стало теплее. 

После случившегося немцы нас больше не трогали. Однако они оставили за собой след, которые унес еще несколько жизней. Убегая, они заминировали близлежащие поля. Бывало, подрывались люди, коровы — целые стада. Мне было десять лет, когда мы с ребятами нашли небольшой взрыватель от снаряда. Я не думал, что спустя столько времени он взорвется, и начал его разбирать. Но тут произошел взрыв. Мне попали осколки у грудь, ему в руки, ноги. Было очень больно, но мы решили не говорить родителям, очень боялись, что нас накажут. Тайком от них мы взяли бритвы и выскребли осколки сами. Правда, потом родители все равно все заметили, но вместо наказания мы отправились в больницу. Шрамы до сих пор напоминают мне о моей детской глупости. 

После войны нам тоже нелегко приходилось. Особенно когда приходилось платить налог за каждое дерево. У нас был большой сад, который теперь приносил лишь убытки. Я вырубил все, оставил только грушу. Однажды сборщики налогов пришли забрать нашу последнюю корову. которая кормила всю семью. Тогда моя сестра вышла с топором, а я с клюшкой и грудью встали перед рогатой. В итоге, они ушли ни с чем. В общем, повзрослеть нам пришлось очень рано. Потом все начало налаживаться, я отучился, отслужил в армии и переехал в Липецк, где стал строителем. Строил школы, жилые дома. Позже — познакомился с женой, которая рядом со мной по сей день. Времена войны, я как и любой другой ветеран вспоминаю со слезами на глаза, но с гордостью за свою и другие семьи, которые смогли отстоять свою родину в ожесточенном бою и построили свою жизнь заново. 

Заслуги Ивана Дмитриевича: "Ветеран труда", медаль узника "Непокоренные", "Ветеран войны".